Целомудренная чувственность

"Фальшивая служанка" - телефильм, реж. Бенуа Жако (2000 г.)

В ролях: Изабель Юппер, Сандрин Киберлэн, Пьер Ардити, Матьё Амальрик и др.

В 2000 году режиссер Бенуа Жако снял фильм "Фальшивая служанка" по одноименной (La fausse suivante) и непереведенной у нас пьесе Мариво. Подозреваю, что зрителей у этой картины было не слишком много, а те кто до нее всё-таки добрался, обязаны этим своим интересом к Изабель Юппер. Хотя, по совести говоря, в фильме есть центры притяжения и помощнее.

У меня о фильме было смутное воспоминание (галочка в голове, помеченная маркером "не забыть" - не более), а тут вдруг пару дней назад появилось полтора часа свободного времени, телеэкран в гостиничном номере и нужный файл в недрах рабочей флешки. (Да, сразу оговорюсь, в отличие от "Дон Жуана", который многих заинтересовал по одному из прошлых постов, "Фальшивая служанка" может похвастаться наличием русских субтитров. (Вероятно, от поклонников Юппер). Так что несмотря на отдельные пропуски в переводе, понять все можно очень хорошо).

Итак. Сюжет - вполне себе классические обманки и переодевания. Героиня, решает проверить моральные качества будущего мужа (лично они незнакомы) и, переодевшись в мужской костюм, становится его приятелем. Вместе они гостят у некой графини, находящейся в состоянии романа с будущем мужем героини. Это предыстория. На момент начала пьесы будущий муж (Лелио) мечтает разорвать отношения с Графиней ради своей грядущей женитьбы. Правда мотивы его, о чем он сообщает своему приятелю Шевалье (он же - будущая супруга), строятся на чистой математике: обещанное приданое ровно два раза превышает то, которое в состоянии предложить нынешняя возлюбленная. Но просто так порвать с ней о не может. Во-первых, должен круглую сумму, а во-вторых, на ранних этапах романтических отношений, он, желая подстраховать свою финансовую будущность и обезопасить себя от возможной женской ветрености, составил договор-отступное. И согласно этому договору, тот из двух возлюбленных, кто предаст и откажется от брака, выплачивает обиженной стороне немалое отступное. И вот теперь Лелио платить, конечно, не хочет и от лишнего заработка не отказывается, а потому просит друга-Шевалье соблазнить ненужную ему бывшую, чтобы отказ от брака пришел с ее стороны. Шевалье (героине) удается увлечь своей нежностью, благородством и красотой Графиню. И в финале перед зрителем три разбитые жизни. Собственно, самой героини, которой, естественно, не нужен муж-"математик". Неудачливого и разоблаченного охотника за приданым. И Графине, в один день потерявшей двух возлюбленных, один из которых и вовсе оказался женщиной. Та ещё комедия.

Так что это, скорее драма с вкраплениями комических сцен и здорово пропи

санных диалогов. Более того, по своим сюжетным построениям эта пьеса даже толком не привязана к своему времени. То есть захоти режиссер поставить ее "про сегодня" - не придется совершать никакого насилия.

Возвращаясь к фильму Бенуа Жако, стоит отметить, что он как раз про сегодня. Или совсем не про сегодня. Он про театр. Вернее про театр как возможность поговорить о чувствах. Собственно местом действия становятся полутемный роскошный зрительный зал и театральные подмостки (съёмки проходили в Театре Елисейских полей). Иногда в кадр попадает и ближайшее закулисье. Начинается же фильм и вовсе в гримёрке, где актриса (пока ещё актриса в своей будничной одежде), все повторяет и повторяет свою первую реплику: "Не обращайтесь ко мне "мадемуазель", пожалуйста, называйте меня "месье"...

О чувствах в этом пустом театрике говорят непрестанно. Повторяют на все лады и с разными интонациями слова любви и о любви, словно проверяя их на прочность. Но их возможность зазвучать искренне и быть искреннимии. Ведь если любовь не фальшива в театре, то остаётся надежда, что она возможна и в жизни.

Или наоборот? Добившись театральной правды, мы становимся свидетелями и сотворцами самого жестокого обмана? Как сцене, когда героиня в костюме Шевалье добивается от графини слов "я вас обожаю". Добивается повтора этих слов, все более мощного и открытого их звучания. Добивается предельного обнажения сердца через слово. Мы, зрители, наблюдаем за этой сценой сначала на крупных планах, а к последней реплике режиссер отбрасывает нас на самый верхний ярус - так что видим мы лишь две крошечные, стоящие друг напротив друга, фигурки на сцене; но зато слышим каждый звук этого откровения: "я вас обожаю..." Выманенная словесная правда чувств, ответом на которую стало их убийство. Ведь обращены были они к невозможному объекту. К театральной иллюзии, рассыпавшиеся в прах, стоило Шевалье снять свою мужскую шляпу и обнажить девичью голову.

Любовное чувство, без которого невообразим Мариво, интересует режиссера и своей чувственной составляющей. Он словно проводит своеобразное исследование, проверяя театр на способность чувственность эту передавать. Прежде имя Бенуа Жако мне ничего не говорило, так что заглянула в его фильмографию. Так даже по названиям его фильмов ("Школа плоти", "Маркиз де Сад", "Дневник горничной", "Последняя любовь Казановы") очевидно, что чувственность и плоть, возможность их воплощения на экране - это как раз то, что вызывает его режиссерский интерес.

В этом смысле из всего классического корпуса французской драматургии, - Мариво, возможно, самый подходящий автор. Но, избирая своим кинематографическим приемом, театральную условность, Жако намеренно загоняет себя в жесткие рамки "дозволенности" и театрально-классической благопристойности. Как пробудить чувственность при целомудренности визуального и словесного ряда? Ответ всегда остаётся неизменным - найти подходящего актера. Причем "подходящего" не своими физическими качествами. Речь не идёт о поиске харизматичной звёзды, один взгляд на которую (которого) может решить все любовные проблемы постановки. Нет, в данном случае, переходя на театральное поле, режиссер ищет ответ именно в театральной системе координат. И находит актера. Актера, владеющего ремеслом творить театральную иллюзию. Актера немолодого, в "среднечеловеческой" форме, внешне не притягательного (встретишь - не обратишь внимания). Но, повторюсь, актера, владеющего своей профессией. И вот этот немолодой, не особо красивый актер начинает монолог своего героя-слуги. Он рассказывает господину о подсмотренной сцене, где возлюбленная этого господина кокетничала с другим - была увлечена беседой, смеялась и позволила поцеловать ручку. Все. Обычные слова, не содержащие в себе даже намека на чувственность - просто констатация факта предательства друга и возлюбленной. Так вот в исполнении актера, в звучании его речи чувственность буквально начинает аккумулироваться в кадре, пульсировать, волнами передаваться сначала собеседнику, а затем и зрителю. Чистейшая эротика на основе почти стерильного текста. Подчеркну, речь идёт именно о звуко-словесной и мимической партитуре, а не о лежащей на поверхности возможности оснастить монолог характерным жестовым облачением.

Да, а актер этот - Пьер Ардити. Его слуга Тривелин, вообще, на мой взгляд, - едва ли не лучшая роль этой картины (при более чем достойных остальных актерских работах). Но Тривелин - этот постаревший и всё-таки разуверившийся Фигаро... (К слову, на мой вкус такое развитие персонажа куда логичнее, интереснее и точнее предложенного Бомарше в "Преступной матери". Нет, я не сошла с ума и помню, что Фигаро появился более чем на полвека позднее героя Мариво, но об их несомненном родстве расскажу как-нибудь в другой раз).

Так вот Тривелин Пьера Ардити оказывается пограничным персонажем. Своеобразным проводником, соединяющим мир кино и мир театра. Если главные герои (Шевалье, Графиня и Лелио) принадлежат всё-таки к миру кинематографа - их роли, выстроенные на крупных планах и "доконструированные" посредством монтажа, не перенеешь на театральные подмостки по щелчку пальцев. Если Арлекин (уже совсем слабое воспоминание о некогда блистательной маске) - эта плоть от плоти театра - на экране выглядит необходимой театральной условностью (в лучшем случае элементом телетеатра). То Тривелин органичен в созданном кинематографическом пространстве, но столь же ловко и умело он бы вписался в пространство театральное - приди кому-нибудь в голову идея перенести фильм на реальные театральные подмостки. Он единственный оказывается в выигрыше, и единственный имеет право все это назвать комедией. Хотя... Если вспомнить, что, как и Фигаро, Тривелин обладает не только хватким рассудком, но и сердцем, следует признать, что и его сердце в финале разбито. Той самой фальшивой служанкой...

24 ноября 2019 г.