Из статьи "На пути к театру для людей"

Отрывок о спектакле "Тартюф" Московского драматического театра им. А.С. Пушкина.

Режиссер - Брижит Жак-Важман

Художник - Лариса Ломакина

Премьера - 12 мая 2015 г.

<...>

…А вот еще один кусочек мозаики: построенный по законам хорошо сделанного спектакля французский «Тартюф». Ладно скроенный, блестяще разыгранный, провокативный в меру, без излишеств. Спектакль, где сюжетные перипетии и отдельные режиссерские ходы, отдающие дань относительно современным постановочным тенденциям, уходят на второй план, выводя на первый тех, для кого писал все свои пьесы Мольер – актеров. Актеров, лучшие из которых примеряют на себя классические маски с таким изяществом, будто добрую половину жизни отслужили на подмостках Комеди Франсез. И в этом-то добротном, доставляющем подлинное театральное удовольствие, но не обещающем никаких неожиданностей спектакле, вдруг случается финал. Финал, после которого пытаешься понять: а было ли это или пригрезилось? В стильную и скромную постановку вдруг врывается кич: обваливается рисованный задник, на фоне которого, как и полагается классицистскому спектаклю, разворачивалось действие. Обваливается, словно отметая в сторону всю театральность происходящего, и на открытой сцене современного театра остается Тартюф в сопровождении преданных ему автоматчиков. Захват, растаптывание обычных людей (семейство Органа), санкционированные государством (ведь все это под «да здравствует, Государь!»). Причем сцена выстроена так, что классического финала с традиционным deusex machina уже даже и не ждешь, пребывая в оцепенении от прозрачной мысли, прежде проступавшей не столь наглядно: лицемерных тартюфов много (оттого он здесь и кажется мелковатым) и справиться с ними большого труда не представляет – силы у противников примерно равны. Жутко другое: тартюф оказывается лишь крошечным щупальцем, отрубив которое, проблему не решишь, ведь голова находится ох как далеко…

A parte. Если бы спектакль «Тартюф» Театра им. А.С. Пушкина был бы экзаменом на право вступления в прославленную труппу Комеди Франсез, то Вера Воронкова прошла бы его с высшим баллом. До предела точная в своем острохарактерном амплуа и одновременно настоящая, живая, актриса играет вместе со своей героиней. А играют они в знакомую всем женщинам игру «Важней всего – погода в доме»: помочь каждому домочадцу, поддержать, сделать так, чтобы семья была семьей. И для этой цели все средства хороши. Прежде всего, актерские – ведь Дорина тоже во многом актриса. В ход идет и поиск особой интонации и пластического рисунка для общения с каждым из героев; и мгновенная смена «масок» в сложно выстроенном диалоге, когда взамен одного довода необходимо придумать совершенно другой, чтобы все-таки убедить цепляющегося за свою точку зрения собеседника. Дорина Воронковой – Фигаро в женском обличье. Кажется, она находит невероятное удовольствие от партии, затеянной Тартюфом. Подобно герою Бомарше, она вполне могла бы сказать: «Две, три, четыре интриги зараз, и пусть они сплетаются и переплетаются!». Игра для нее необходима как воздух, но при этом на сцене возникают моменты, когда она вдруг словно возвращается к чему-то более глубокому в самой себе. Тогда из-за маски бойкой служанки (это особенно заметно в дуэтных сценах с Оргоном) проступает мягкая женщина – трогательно чуткая по отношению к своему мужчине. И вот это сочетание безоглядной поглощенности игрой с заботливым вниманием к партнеру, моментальной готовностью помочь в любой сценической заминке отличает и саму Веру Воронкову. Какую бы роль она ни играла…

<...>

Оригинал - газета "Дом актера" - Ноябрь 2016 г.